№ 41 ЖУРНАЛА «ИСКРЫ», ГОД 1917-Й

ЖУРНАЛ «ИСКРЫ», ГОД СЕМНАДЦАТЫЙ

Иллюстрированный художественно-литературный журнал с карикатурами.

Выходит еженедельно при газете «Русское Слово».

№ 41, Воскресенье, 22 октября 1917 г.

Подруги.

   Английский художник нарисовал с натуры и напечатал в журнале «The Sphere» этот рисунок, изображающий русскую женщину в борьбе с германцами на фронте Сморгонь—Крево в начале июля с. г. Раненую женщину-солдата перевязывает ее подруга-санитар тут же в передовой линии, где кипит бой и рвутся снаряды... Как известно, в этом бою была ранена Бочкарева, командующая женским батальоном, и ее адъютант Скрыдлова, дочь адмирала.

Перевязка раненой женщины-солдата в передовой линии. Рис. английского художника.

С. 322—323 (разворот)

Исторические документы.

   Все снимки, печатаемые на этих двух страницах, сделаны английскими офицерами, состоящими при наших войсках, и относятся к июльскому прорыву неприятеля у Тарнополя и паническому бегству наших войск. Как известно, позорный прорыв нашего фронта был сделан всего двумя германскими — 223 и 197 — дивизиями и одной сводной австро-мадьярской, а именно — 33-й дивизией. Резервы, стоявшие в брзежанском районе, не были противником даже введены в дело, а, между тем, наши боевые средства превосходили силы противника чуть ли не впятеро. Преследование наших охваченных паникой частей пехоты противник также вел небольшими отрядами войск.

  Через полтора часа в районе прорыва появилась германская кавалерия для преследования нашей пехоты. Тогда началась неописуемая паника. В этот момент появляются броневые автомобили под начальством англичан. Два таких броневика врезались в самую гущу наступающей германской пехоты и кавалерии и заставили их в панике рассыпаться. Удар наших броневых машин задержал почти на шесть часов германское наступление.

   К счастью, германцы имели в своем распоряжении только один кавалерийский полк, иначе при той кошмарной сумятице, при которой происходило отступление, мы могли бы потерять десятки тысяч пленными.

   Часть германского отряда бронированных  автомобилей под начальством Локер-Лампсона вместе с русскими офицерами, членами полковых армейских комитетов, бросились останавливать беглецов, восстанавливать порядок и заполнять дыры, образовавшиеся в боевой линии. Вот этот момент и изображен печатаемыми фотографиями, этими историческими документами. К числу последних относится и телеграмма министра-президента А. Ф. Керенского, посланная на днях британскому морскому министру. Вот она:

   «Во время боевых операций на нашем юго-зап. фронте в июле я имел удовольствие наблюдать в рядах бойцов нашей русской армии неоценимые героические усилия британского отряда бронированных автомобилей под начальством Локер-Лампсона и совместные дружные усилия двух великих наций в борьбе с врагом целого мира. С искренним восхищением спешу передать признательность всей русской армии за несчетные услуги, оказанные ей этим отрядом сформированным по почину британского адмиралтейства и вошедшим в состав русской армии. Их русские товарищи по оружию гордятся ими и надеются видеть их в своих рядах до конца борьбы, в которую втянуты оба народа».

   Великобританский морской министр ответил так:

   «Мы верим и надеемся, что отряд бронированных автомобилей будет доблестно бороться вместе со своими русскими товарищами за великое дело, которое, по нашему твердому убеждению, должно восторжествовать».

С. 322

Бросив окопы, товарищи в панике бегут в тыл. В английском тексте имеется примечание: «Это славные, доблестные войска Суворова-Кутузова-Скобелева».

Расположившись в деревне, чтобы отдохнуть, товарищи получили известие, что в другом конце деревни появилась неприятельская кавалерия. Обезумев от страха, бросив все, они в панике бегут вон из деревни.

С. 323

Английский офицер (с поднятой рукой) и его русский товарищ останавливают телегу, захваченную бегущими солдатами из английского обоза.

Начальник английского отряда бронированных автомобилей Локер-Лампсон во время ловли дезертиров выслушивает донесение одного из штабов.

Сознательный солдат в присутствии английского офицера останавливает бегущего товарища.

На захваченном  автомобиле товарищи увозят полковое имущество и между прочим — знамя. Впереди с револьвером в руках английский капитан Герард.

Товарищ останавливает бегущих товарищей.

С. 324—325 (разворот)

Предпарламент.

Фот. П. Оцуп.

   7-го октября в Петрограде открылись заседания предпарламента, или как он называется на официальном языке, совета республики.

   Предварительная критика есть преимущество всякого представительного учреждения, как бы оно плохо составлено ни было. Предпарламент по назначению, собравшийся в Мариинском дворце, при всех своих недостатках, даст России возможность получить институт предварительной критики. В этом смысле он является политическим плюсом. Лучше предпарламент, чем пустое место. Лучше министерство, «внимающее» Совету, чем самочинные организации, претендующие на диктатуру. Лучше какое-нибудь выражение общественного мнения, чем митингово-закулисная работа бесшабашных агитаторов.

   То, что делается сейчас за кулисами партийных организаций, в тайниках недоступных для печати конклавов, — предпарламентом будет вынесено на суд гласности. Уже и это является громадным плюсом.

   Но вот закончилась первая неделя работы совета республики. Для всякого другого представительного учреждения это было бы, конечно, чрезвычайно короткий срок, совершенно недостаточный для выводов и итогов. Но временный наш совет — учреждение совсем другого рода — по самому существу своему короткий, а не долгий парламент, и прожитая им неделя — уже значительный срок его существования. Формально он умрет 20-го ноября, фактически еще раньше, так как сомнительно, чтобы с начала выборов в учредительное собрание члены совета продолжали собираться. Итак, перед советом не более месяца работы, т. е. приблизительно 12 заседаний пленума. Четвертая часть всех заседаний уже, значит, прошла.

   Каков же их итог? За четыре заседания произнесено 29 речей членами правительства и совета и принята одна формула перехода о разгрузке Петрограда.

   Конечно, никакой парламент не может по самой своей природе обходиться без речей, и они неизбежны и в «предпарламенте». Но наш совет создан в столь исключительное время и на столь короткий срок, что первая его обязанность — ввести словесный поток в возможно узкое русло и дать ему исключительно деловое, конкретное направление. Мы все вместе и каждый порознь обвиняем, — и вполне справедливо, — временное правительство в том, что оно является властью слов, а не дела. Но не имеют ли права, слушая бесконечное словоизвержение в Мариинском дворце, парировать эти упреки старым изречением, что каждый народ достоин своего правительства?

С. 324

Н. Д. Авксентьев, председатель предпарламента в своем кабинете.

Ложа министров. Сидят: Верховский, Вердеревский, Коновалов, Терещенко, Никитин, Малянтович.

Открытие предпарламента. Председатель Н. Д. Авксентьев произносит вступительное слово.

Верховский делает доклад о положении дел в армии.

Керенский открывает предпарламент.

С. 325

Президиум предпарламента (слева направо): М. В. М. В. Вишняк, А. В. Пешехонов, Н. Д. Авксентьев, В. Н. Крохмаль, Н. Д. Набоков и В. П. Черранов.

Группа старейшин при предпарламенте. Сидят (слева направо): Ф. И. Родичев, Н. Н. Кутлер, М. Е. Березин, Н. В. Чайковский, М. М. Винавер, Н. Д. Авксентьев, М. В. Вишняков, М. А. Натансон, И. Н. Сахаров, Б. О. Богданов, С. Л. Войшинский. Стоят: В. С. Сизиков, В. П. Черранов, М. Е. Ферри, Е. Е. Горовой, Б. Д. Самсонов, Р. А. Абрамович.

В зале предпарламента во время перерыва.

В зале предпарламента во время заседания.

С. 326

Большевики в Петрограде.

   В парижском журнале «L’Illustration» напечатана любопытная фотография, относящаяся к июльским событиям в Петрограде, когда большевики расстреливали там родных братьев. Эта фотография, являющаяся тоже историческим документом, изображает тот момент, когда 4-го июля, около 2-х часов дня, на углу Садовой и Невского проспекта у Публичной библиотеки, раздалась трескотня пулемета, который поливал свинцом проходившую публику. На снимке схвачен самый трагический момент, когда публика, спасая свою жизнь, бросилась врассыпную, а убитые и раненые остались на земле.

   На первом плане видно даму, которая в ужасе остановилась, прикрывая телом своего ребенка, и как мимо ее лупит вовсю товарищ-матрос. Как известно, по сведениям, полученным центральным пунктом для оказания медицинской помощи раненым, во время перестрелки за все три дня (3—5 июля) зарегистрованы 650 раненых, 16 убитых и 40 скончавшихся от ран. За эту пролитую братскую кровь до сих пор никто не дал ответа.

Расстрел петроградской публики 4-го июля на Невском проспекте. Фотография напечатана во французском журнале «L’Illustration».

В Москве.

   15-го октября московские большевики устроили уличную демонстрацию, которая вышла очень бледной и была немноголюдной. Они с утра небольшими группами стали собираться на Красную площадь и выбрасывать флаги с различными надписями: «Долой войну», «Мир и братство всего мира», «Да здравствует сепаратный мир» и проч. Толпа двинулась чрез Иверские ворота на Тверскую улицу, направляясь к памятнику Скобелеву. Дорогой были выброшены новые флаги с лозунгами: «Война войне», «права 18-ти летних для Учредительного Собрания» и проч. Из толпы слышались выкрики: «Долой Керенского». На Скобелевскую площадь дошло человек 700—800. Здесь произнесено несколько антимилитарных речей. Один из ораторов убеждал «лучше умереть на баррикадах в Москве, чем идти на фронты». К 5-ти часам вечера демонстранты стали расходиться по разным направлениям.

Митинг большевиков в Москве у памятника Скобелеву.

С. 327

У Рижского залива.

Жертвы цеппелинов, появившихся у берегов Рижского залива.

Похороны офицеров, павших героями на рижском фронте.

С. 328

Высадка немцев.

   9-го октября немцы высадились на полуострове Вердер против о. Моон. Высадку произвели лишь две роты германских солдат и, по-видимому, без сопротивления заняли то, чего они хотели. Они сделали это по рецепту Гинденбурга, который сказал на весь мир, что германцы могут взять у русских все, чего они захотят. Так было и у Вердера. После этой высадки наши военные авторитеты забили тревогу, усматривая в этом факте угрозы самому Петрограду. Однако главнокомандующий северным фронтом генерал Черемисов по поводу этой высадки сказал: «Высадка противника на Вердер — это, в сущности, занятие ими острова, каким является Вердер. С материком он соединен лишь дамбой. Раз море было не в наших руках, защищать его было невозможно. Главная цель немцев при высадке на Вердере — фуражировка. Пройти на материк противнику не удалось, была отбита и его попытка высадиться на материк.

   Действительно, через неделю немцы, не добравшись до материка, очистили весь полуостров Вердер и таким образом они остались только на острове Эзели и Мооне. Вообще по поводу сложившейся обстановки в этом районе генер. Черемисов сказал следующее: «Непосредственно Петрограду опасность не грозит, но поручиться за будущее, конечно, нельзя. Ведь на Эзеле два полка одной дивизии сдались без сопротивления, а на острове Даго сами немцы не хотели брать в плен сдающихся наших солдат и отправили их к нам обратно. Ныне фронтовые комитеты требуют предания революционному суду этих сдавшихся изменников. Если наши войска будут так же сдаваться дальше, то, конечно, немцам не представит большой трудности взять даже и Петроград, но теперь, я думаю, после единодушного осуждения изменников всем фронтом, этого больше не будет».

   В последнем донесении штаба верховного главнокомандующего говорится, что германцы производили тральные работы в Финском заливе, но из этого указания следует, что германцы готовятся еще к какой-то операции в районе этого залива. Быть может, операция эта будет носить характер короткого удара, так как время года в связи с наступившим затишьем на сухопутном фронте дает мало оснований ожидать какой-либо крупной операции на Севере.

Наблюдатель у Рижского залива.

Рыбаки-беглецы в Рижском заливе.

Партизаны, защищающие берега Рижского залива.

Верные казачьи войска у рижских берегов.

Общая карта рижского района, Балтийского моря и Финского залива.