После терактов в Париже приходится наблюдать просто какой-то вал демонстраций, заявлений, значков, мемов, тэгов и прочей «продукции», сильно смахивающей на если заранее и не спланированную, то весьма оперативно раскрученную пиар-кампанию некоторых политических деятелей. Складывается впечатление, что если бы подобных терактов не было, то их непременно стоило бы выдумать или спровоцировать. Потому как явную политическую выгоду из этого судорожно пытаются извлечь малопопулярные у своих народов «вожди», несравнимо больше исламских террористов запачканные кровью: тот же Олланд или неизвестно зачем срочно прилетавший в Париж Порошенко.

   Без сомнения, во Франции произошли кровавые преступления, которым оправдания нет. Но слетевшиеся туда и во многих других местах политики вместе с журналистами кричали об этом так, словно до сего момента в мире вообще никто никого не убивал, не мучил или не грабил!

   Но — и мучили, и грабили, и — убивали, в тысячи раз больше! И в первую очередь сами же «просвещенные» европейцы: ради наживы и устройства миропорядка по-своему плану — Ирак, Ливия и т. п. яркие примеры «миролюбия», и не в последнюю очередь именно французов.

   Но у агрессора, хищника — жертва всегда по определению виновата в своей участи. Поэтому тысячи погибших и погибающих от французских бомб и ракет арабов и прочих азиатов — для толерантного европейца, похоже, — просто статистика. А о погибших в Одессе или на Донбассе точка зрения одна: террористы-сепаратисты сами себя или друг друга взорвали-убили-казнили.

   Главное, что «единственно правильную» трактовку событий, словно по указанию какого-то невидимого, но всесильного «обкома», без зазрения совести тиражируют в газетах, показывают по телевизору, «гоняют» в интернете — и почти все причастные к этому европейские или американские журналисты ничуть при этом не беспокоятся о своей профессиональной чести, достоинстве и так называемой независимости — никаких «особых мнений».

    Одним из главных символов на манифестациях в Европе стал обычный карандаш, подразумевающий, по логике, само миролюбие и безграничный гуманизм тех, кто этими самыми карандашами рисовал многочисленные пошлости и скабрезности в известном журнале — при желании каждый может посмотреть в интернете эти многочисленные художества: одна обложка с совокупляющимися (прости, Господи!) Богом-Отцом, Богом-Сыном и Богом-Духом Святым чего стоит! А всё потому, что когда-то основатель журнала прямо заявил, что для них «нет ничего святого»: ни образа матери, ни стенаний иудея — ничего.

   Что ж, логично, что на континенте, с упорством, достойным лучшего применения, разрушающем не только свою христианскую веру, но и физическую идентификацию по нормальным половым признакам, культивируется такое «самовыражение» и такая «свобода слова».

   Но мне почему-то кажется, что этот «карандаш» в руках сотрудников «Шарли Эбдо» слишком часто становился похожим на лезвие опасной бритвы: для здорового человека и по прямому назначению это вещь чрезвычайно полезная, хоть по нынешним временам и устаревшая, но когда она попадает в руки неадекватного человека, то жди беды! И хорошо ещё, если дело дойдёт только до личного членовредительства. А карикатуристы, упрямо игнорировавшие — по политическому заказу или чтобы подзаработать, — мораль, чувство меры и даже инстинкт самосохранения, вот они-то и представляются такими неадекватами с опасной бритвой в многолюдном месте.

   Теперь их представляют героями и невинными жертвами, ссылаясь на якобы «вековую» традицию высмеивать всех и всё во Франции, хотя эпопее с карикатурами именно на пророка всего-то несколько лет, выставляют чуть ли не последними защитниками свободы слова в подлунном мире. Но они в своем толерантном сиропе, похоже, забыли одно простое правило: «базар», во-первых, надо фильтровать и, во-вторых, за него же надо отвечать — не исключено, честью и даже жизнью. Во всяком случае, на бытовом уровне это происходит сплошь и рядом.

   Неоднократно оскорбляя чувства верующих-мусульман — чего они хотели добиться? Что радикальный ислам растворится в их желчи, станет мягче и добрее? Или у коренной части общества сформируются определённые настроения? Что они вообще хотели показать, кроме навязшей в зубах их свободы слова и самовыражения?

   Я готов сочувствовать журналистам «Шарли Эбдо», я готов их в определённых ситуациях — менее одиозных — понять, поддержать или защищать. Но сегодня я не хочу идентифицироваться с людьми, поступки и мировоззрение которых мне претят.

   Я — НЕ «ШАРЛИ»!